Скотт (ужасный центральный защитник, который в меня влюблен) сидит на велотренажере, громко пьет коктейль, всасывая смесь через трубочку, и попутно ищет статьи о себе в Daily Mail. Когда он видит меня, его лицо озаряется лучезарной улыбкой. Он здоровается со мной, но я быстро прохожу мимо, не задерживаясь ни на секунду, потому что сегодня нет очереди на степпер-лестницу, а обычно приходится ждать минут двадцать. Этот тренажер хорош тем, что на нем разрабатываешь самую большую группу мышц (между тазом и коленями) и за двадцать минут сжигаешь больше калорий, чем при любой другой аэробной тренировке, за исключением, пожалуй, бега.

Конечно, сначала стоило бы заняться растяжкой, но, если бы я занялся растяжкой, мне пришлось бы ждать в очереди – за мной уже пристроился этот педик. Наверное, разглядывает мою спину, ягодицы и ноги. Сегодня здесь нет никаких аппетитных девиц. Только педики из резерва, может быть, или персонал, и еще Альберт Адома, который пришел к нам из "Виллы". Он сейчас занимается на тренажере для укрепления бицепсов. На Адоме – спортивные шорты до колена, из нейлона и лайкры, с красными вставками, майка из лайкры и кожаные кроссовки. Я двадцать минут занимаюсь на "лестнице", потом уступаю допившему свой коктейль Скотту, а сам приступаю к упражнениям на растяжку. Пока я разминаюсь, мне вспоминается сегодняшняя встреча с Дженкинсоном в столовой. Мы с ним обсуждали буфера, и он рассказал про подругу матери, которая сделала себе операцию по уменьшению груди, потому что ей стукнуло в голову, что у нее слишком большие сиськи. Тупая сука. Мы смеялись над этой бабой, пока завтракали. Я занимаюсь растяжкой где-то пятнадцать минут, а потом направляюсь к велотренажерам.

Раньше я занимался с персональным тренером, которого мне порекомендовал Лямуши, но прошлой осенью он меня утомил, и я решил разработать собственную фитнес-программу, включающую и аэробику, и тренажеры. Что касается силовой тренировки, то я стараюсь распределить нагрузку между свободными весами и тренажерами, в которых используется гидравлическое, пневматическое или электромеханическое сопротивление. Большинство тренажеров очень эффективны, потому что встроенные компьютеры позволяют регулировать нагрузку, не отрываясь от тренировки. И вот еще что хорошо в тренажерах: при правильном подходе мышцы после тренировок почти не болят, а вероятность получить травму во время тренировки практически равна нулю. Однако мне нравятся и гантели со штангой; эти снаряды дают возможность варьировать комплексы упражнений по собственному усмотрению, чего не сделаешь на тренажерах.

На тренажере для мышц ног я делаю пять подходов по десять раз, столько же – для спины. Я уже разогрелся, так что для мышц пресса я делаю шесть подходов по пятнадцать раз, а для бицепсов – семь подходов по десять раз. Прежде чем перейти к штанге, я провожу двадцать минут на велотренажере, параллельно слушая в "эйрах" Schoolboy Q. Теперь – штанга. Три подхода по пятнадцать раз на растяжку и укрепление мышц ног, три подхода по двадцать подъемов – для укрепления дельтовидных мышц, упражнения с гантелями, три подхода по двадцать отжиманий и так далее. Для передних дельтовидных мышц – три комплекса боковых подъемов и упражнения на пресс. В конце – упражнения для трицепсов. Снова – растяжка, чтобы слегка охладиться, потом я по-быстрому принимаю горячий душ и иду в тренерскую, чтобы вернуть две кассеты, которые брал в понедельник – матч с "Уотфордом" и запись тренировки 9х9. Я решаю взять нарезку длинных передач нашей команды еще раз, чтобы пересмотреть ее, хотя и знаю, что сегодня вечером у меня не будет времени помастурбировать и возбудиться от кроссов Сайруса Кристи (он сделал наибольшее кол-во кроссов в Чемпионшипе (108), что на 9 больше чем у занимающего второе место по данному показателю Джеда Уоллеса).

После тренировки и интенсивного массажа я останавливаюсь у трофейного стенда и, не снимая наушников, разглядываю фотографии 70-х годов. О, да, сладкое время... Я бросаю видеокассеты на дно сумки, где лежат журналы "Лесбиянки с вибраторами" и "Лобок к лобку", а также свежий Sport Illustrated и последний Esquire, хоть я и подписался на них и оба номера уже должны были прийти по почте. В этот момент проходящий мимо Кафу что-то говорит, указывая на свой плоский нос. Сделав звук потише и приподняв один из наушников, я спрашиваю: "Что?" Вновь коснувшись своего носа, он с сильным, почти неразборчивым акцентом, похоже, говорит: "Майкль, у тебе из носи хровь тещет". Я ставлю сумку и подношу к лицу палец. Палец оказывается красным, мокрым от крови. Сунув руку в карман трико и вынув носовой платок, я вытираю кровь, кивком благодарю Кафу, надеваю темные авиаторские очки Wayfarer и ухожу. Ебаный бразилец.